– Он сказал, что вертел вас на… простите, но я не могу произнести такое… и добавил еще кое-что в мой адрес, но я не стала слушать дальше и повесила трубку.

– Вы сделали все как надо, Беверли, – заверил я.

– Неужели, Дэнни? Вы точно уверены?

– Вы поступили совершенно правильно. Он будет почти взбешен и решит, что это какая-то наша хитрость. Но, обдумав все на досуге, обязательно свяжется со мной, и тогда дело будет на мази.

– Думаете, это сработает, Дэнни?

– Неудача исключена, – авторитетно заверил я. – Не тревожьтесь и предоставьте все мне. Хорошо?

– Благодарю вас, Дэнни, – почти шепотом произнесла Беверли, почти потеряв дар речи от избытка чувств. – Вы не представляете, какое это для меня облегчение – знать, что теперь вы полностью контролируете ситуацию и я могу спать спокойно.

После того как она положила трубку, я какое-то время слышал, как в душе моей играют скрипки. После чего опомнился и сказал себе, что в Беверли Гамильтон слишком много такого… словом, она из тех, кому можно доверять, но пятьдесят тысяч долларов в мелких купюрах – слишком сильное искушение даже для самой целостной натуры. Однако, судя по тому, как развивались события, мне вскоре предстояло держать их в руках и доказать на деле, насколько обоснованно ее доверие мне.

Опыт подсказывал мне, что сейчас самое время соорудить себе еще одну порцию выпивки, и я уже занялся этим, когда в дверь позвонили. Если это Бэйкер решил нанести визит, подумал я, то он не только человек поспешных решений, но еще и живет в соседней квартире.

Я не успел еще толком открыть дверь, как они оба ворвались в мою прихожую – так, словно спешили застать хотя бы самый конец оргии. Кэрол Драри в линялых джинсах и клетчатой рубашке казалась недовольной жизнью и выглядела почти так же скромно, как порнозвезда при исполнении своих прямых обязанностей. Ее рубашка была распахнута ровно настолько, чтобы выставить напоказ некоторую порцию голого тела и не мешать дыханию, – она облегала Кэрол так плотно, что, если застегнуть на все пуговицы, она вскоре бы лопнула. Сквозь туго обтягивающие джинсы явственно проступали очертания V-образного бугорка на стыке бедер.

Следом за ней топал здоровенный детина, смахивавший на уродливое, созданное по ошибке творение доктора Франкенштейна. Топорно сработанная верхняя часть тела напоминала туловище породистого быка, поднявшегося на задние ноги, да и лицо его было соответствующим. Не то чтобы я повидал на своем веку много быков – к счастью, нет, – но сходство бугая с ним так и напрашивалось. Волосы космами спадали на крошечный лоб и большие уши, остальную часть лица скрывали всклокоченная борода и неопрятные усы, и можно было разглядеть приплюснутый, словно на бычьей морде, нос. Ненависть, горевшая в маленьких, налитых кровью глазках говорила, что он помнит нашу вчерашнюю встречу на Палаццо дель Торро. Словно я – тот самый матадор, что по-предательски сзади пырнул его шпагой, когда он глядел в другую сторону, и тем самым отнял заслуженную победу.

Кэрол уперла руки в боки и уставилась на меня. Жажда убийства в ее голубых глазах внезапно сменилась лютой ненавистью.

– Ага, жалкая вонючая сволочь! – выдавила она сквозь зубы. – Не ожидал такого, верно?

– Да, не ожидал, – спокойно признался я.

– Еще бы, черт побери! – воскликнула она с заметным удовлетворением. – Ты ожидал, что я ради спасения своей сестры приду одна, настроенная патетически и готовая предложить тебе в усладу свое тело, чтобы ты с садистской жестокостью смог удовлетворить самые низменные инстинкты?

– С садистской… инстинкты?.. – Я вытаращил глаза.

– Именно так! Вот только осечка вышла, Бойд, – торжествующе произнесла она. – К моему счастью, я обрела друга в лице Пита. – Кэрол красноречиво посмотрела на бугая. – И Пит готов преподать тебе такой урок, который ты никогда не забудешь.

– Ты скользкий тип, шантажист, – густо пробасил бугай.

Блондинка с волосами кукурузного цвета плотно скрестила руки под навесом пышных грудей и облизала пухлую нижнюю губу в злобном предвкушении удовольствия.

– Ну, Пит, – произнесла она сатанинским шепотом, – можешь приступать. И не останавливайся, пока Бойд сам не изъявит желание отдать мне историю болезни моей сестры, которую он похитил из клиники.

Глава 8

Бугай снял серую клетчатую спортивную куртку – увидев режущий глаза кричаще яркий, канареечной расцветки свитер, оказавшийся под ней, я возжелал, что лучше бы он этого не делал, – и, аккуратно сложив, бережно повесил ее на спинку ближайшего кресла. Приготовления завершились тем, что он поиграл бицепсами, и скажу прямо – зрелище было впечатляющее.

– Секундочку. – Я предостерегающе выставил перед собой ладонь, когда он вразвалку двинулся в мою сторону. – Мне надо сперва заглянуть на кухню.

Это настолько озадачило Пита, что заставило остановиться, пока его примитивный мозг с трудом пытался переварить новую мысль. Я одарил его быстрой благодарной улыбкой и, обогнув ходячую глыбу, проскочил в спальню.

– Останови его, Пит! – истерично выкрикнула Кэрол Драри. – Это, должно быть, какая-то грязная уловка!

Я поспешно достал из верхнего ящика бюро свою пушку 38-го калибра, а затем вернулся в гостиную. Бугай посмотрел на меня, потом на пушку в моей руке, снова на меня. В налитых кровью глазках появилось нечто похожее на отчаяние, когда до него дошло, что придется утруждать мозги еще одной мыслью.

– Не позволяй ему запугать себя своей пушкой, – наставительно поучала Кэрол Драри. – Он всего лишь блефует и ни за что не осмелится пустить ее в ход в квартире.

– Может, она и права, – процедил я, с силой упирая ствол в пузо бугая, – но если ошибается, то ты труп, приятель.

Думать – этот процесс явно был для него мучительным и непривычным. Однако прямо на глазах бугай становился мыслителем. Все это я с легкостью прочитал на его лице. Сначала – непроизвольная ярость, когда ствол пушки больно углубился в мышцы живота, затем – мучительные поиски решения, когда пришлось вслушиваться в слова женщины, и, наконец, полная потеря решимости по мере того, как до него доходило то, что говорил я.

– Стоит мне шевельнуть указательным пальцем – и пуля продырявит тебя насквозь, – сообщил я для поддержания разговора. – Дыра получится настолько здоровой, что через нее можно будет рассмотреть, что находится за твоей спиной.

Может, реплика оказалась неудачной, или картина, вызванная этими словами в его ставшем более живым воображении, получилась слишком впечатляющей, – не знаю. Но бугай хрипло всхрюкнул, а в следующее мгновение его клешня тисками сжала мое запястье. Пушка с грохотом выпала на пол из моих онемевших пальцев. Я понял, что угодил в большую беду, когда увидел увесистый, как окорок, кулак, двигающийся по воздуху в моем направлении. Я поспешил чуть пригнуть голову, и кулак проплыл мимо моего уха – на это ушло, как мне показалось, целых две секунды. Такого просто быть не могло. Моя голова отказывалась в это поверить и приписала этот эффект ускоренному восприятию.

Имелся единственный способ проверить мои предположения. Сжав пальцы так, словно собирался постучаться в дверь, я забарабанил костяшками по его переносице. Бугай издал звук, похожий на приглушенный поросячий визг, и я стал наблюдать, как его другой кулак-окорок медленно поплыл по воздуху в мою сторону. Выходит, мои рефлексы в норме, со мной все в порядке.

Поняв это, я сразу почувствовал себя гораздо лучше. Бугай или был чрезмерно отягощен грузом своих мышц, или страдал сильной близорукостью.

Я спокойно отвернул голову – и только через секунду кулак прошел мимо моего уха.

– Не давай ему поблажек, Пит! – скомандовала Кэрол. – Врежь ему!

Однако я счел, что теперь моя очередь, и сильно наступил ему на стопу. Он испустил дикий вопль и запрыгал на одной ноге. Было похоже на то, что самое время вырубить его – пока ему ни до чего не было дела. Я со всей силы врезал ему в солнечное сплетение – и он грохнулся на пятую точку. Его задница опустилась на пол так, что, должно быть, весь дом содрогнулся, а затем бугай вдруг расплакался.